Истории » Владивостокское дно — Миллионка
Одним из самых злачных и экзотических мест старого Владивостока была так называемая Миллионка — густонаселенные кварталы трущоб в центре города, пристанище китайской диаспоры, обитателей дна социальной лестницы, уголовников, контрабандистов, фальшивомонетчиков, наркоманов, проституток. По преданию, именно здесь были спрятаны два ящика колчаковского золота, похищенного ловкими ребятами у японских интервентов, которое не найдено до сих пор...
Город в городе
Кварталы легендарной Миллионки стали формироваться в 70-х гг. ХIХ в. Сначала это было небольшое поселение инородцев, в основном китайцев, в районе Семеновского покоса (Спортивная гавань) на берегу Амурского залива. Его застройка производилась хаотично, немудреные жилища возводились из подручного материала. С годами этот поселок, известный на первых порах просто как китайские кварталы, разросся и стал занимать довольно обширный район в нынешнем историческом центре Владивостока. К 90-м гг. кварталы китайской диаспоры уже именовались Миллионкой, которая расширила свои границы до ул. Алеутской с востока и Фонтанной с севера. Теперь здесь уже обитали не только тысячи китайцев, но и корейцы, селились и представители беднейших слоев россиян.
Скученность проживающих людей на Миллионке была невообразимой. Лачуги и хибары, едва приспособленные под жилье, гнездились буквально друг на друге. При этом не соблюдались даже элементарные нормы санитарии (к примеру, пищевые отходы, потроха забитых животных, человеческие испражнения выбрасывались прямо у дома, на улицу, под ноги прохожим), а посему вспышки различных инфекционных и прочих заразных болезней здесь получили постоянную «прописку», просачиваясь зачастую и в город.
Что представляли из себя жилища обитающих здесь людей? Вот как свидетельствует современник, побывавший в конце 90-х гг. ХIХ в. в трущобах Миллионки: «Это оказалось легкое деревянное строение с громадными щелями в стенах, беспорядочно залепленными глиной или землей, с крышею, прикрытою хворостом, сильно отягченной слоем земли. Пол внутри земляной, окон нет, двери отсутствуют — вместо них полог из циновки. Печи нет, есть лежанка из камней, у основания которой разводится костер». Надо заметить, что жилища русской бедноты не намного отличались от китайских, но в них, как правило, преобладали железные печки. Позже, правда, здесь стали строиться и приличные, каменные и кирпичные, здания, причем с довольно замысловатой, интересной архитектурой, завораживающей людей до сих пор.
Между тем жизнь на Миллионке кипела-бурлила во всю. Это был, по сути, город в городе, где можно было жить годами, не выбираясь в основную часть Владивостока. Здесь имелось все необходимое для «автономного» проживания: многочисленные лавки и магазины, забегаловки и небольшие рестораны, различные мастерские, парикмахерские, бани, прачечные, «кабинеты» восточной медицины и обычных врачей и даже свои театры. Свежие морепродукты, провизию и различный товар, в т.ч. и контрабандный, можно было приобрести на Семеновском базаре, который сливался с Миллионкой и являлся также логовом различного уголовного сброда. Расположенный на берегу Амурского залива, Семеновский базар давал возможность в случае необходимости скрыться преступному люду по морю, благо лодок, шлюпок и шаланд тут сновало предостаточно.
Бандитская «республика»
В трущобах Миллионки практически не действовали общепринятые законы и очень жестко соблюдались свои собственные. Не соблюдавших их ожидала суровая кара, вплоть до смерти. Впрочем, тут запросто можно было получить нож в бок или пулю в ходе карточной игры, или просто так, если кто-то кому-то не понравился. Здесь не принято было церемониться, а посему едва не ежедневно в кварталах Миллионки обнаруживали по десятку, а то и гораздо более трупов, нередко зверски изуродованных, с отрезанными различными частями тела. Некоторые люди вообще исчезали в трущобах навсегда. По существующему преданию, подземные недра этой части города были изрыты всевозможными ходами-лабиринтами, где местные обитатели могли надежно схорониться от всякого преследования или же уйти тайными ходами за город, и даже якобы в Китай...
На Миллионке находили пристанище и укрытие и шайки китайских бандитов — хунхузов, орудовавших во Владивостоке и его окрестностях. Все потуги властей и полиции навести в кварталах Миллионки хоть какой-то порядок особого успеха не имел. Равно как и в городе. Тогдашние «оборотни в погонах» всерьез этим заниматься не хотели, находясь на содержании у бандитов.
Одно время (в конце ХIХ — начале ХХ вв.) «отцы» города намеревались было даже снести эти кварталы с лица земли, а их обитателей выселить за город, после чего на этом месте понастроить приличных каменных и кирпичных домов. Однако замысел этот так и не удалось воплотить в жизнь.
«Антисанитария просто жуткая»!
А в каких жутких антисанитарных условиях и из каких отбросов местные китайцы изготавливали пиво и водку! Один из очевидцев вспоминал, что, когда он однажды увидел этот процесс, у него «без употребления сего зелья закружилась голова и подступила рвота». Однако любителей выпить это ничуть не волновало, а посему из китайских трактиров «с утра до глубокой ночи доносились залихватские российские песни».
«Всем известно влияние кабаков на русский люд вообще; но еще хуже кабаков влияют на инородческое население игорные дома и заведения для курения опиума. Тех и других в городе около 40, часть из них содержится тайно, — писал современник. — Подходя к таким заведениям, вы уже чувствуете их специфическую атмосферу. Кругом фанзы, или подобие нашего домика, где помещаются эти притоны, в особенности у входа в них, в большом количестве гниют кухонные отбросы и человеческие выделения. Войдем сначала в игорный дом. При входе же вас охватывает такое зловоние, что вы вынуждены зажимать и нос, и рот. В комнатке, весьма низкой, грязной и наполненной китайцами — полумрак. Маленькие тусклые стекла окон очень мало пропускают свет. Играющих несколько пар. Одни сидят за столиками, другие — на лавках. Кругом тех и других зрители, тоже китайцы. Играющих время от времени обносят сули (китайская водка. — Прим.авт.) в маленьких чашечках (немного больше наперстка). Пробыть в этом вертепе возможно только минут 10-15 и то с насилием над собой».
Мошенники экстра-класса
Некоторые наши сограждане полагают, что только в последние годы расцвело буйным цветом мошенничество среди разномастных торговцев. Однако все это было и в прошлом. Так, к примеру, был в старом Владивостоке некий купец Чи Фу Сай, выходец из бедняков Миллионки, чьи магазины впоследствии пользовались популярностью у добропорядочных горожан. Но это не исключало и мошеннических уловок. «В его магазинах в числе нескольких весов прекрасной и новейшей конструкции есть весьма сомнительной верности, например, с дробью в некотором, скрытом от непосвященных месте; есть и гири, имеющие внутри другой, легкий металл (...), — писал современник. — Или обратите внимание на руки приказчика-китайца, когда он отмеряет покупателю материю. На конце аршина край материи под ладонью незримо переходит с первого вершка на второй и т.д. Есть и товары сомнительного достоинства. Например, байховый чай. Если приходит в магазин случайный покупатель-бедняк, то ему продается особый чай, из дешевых. Чай этот уже побывал в чайнике, был высушен и, перемешанный со свежим, всыпан в новую фунтовую коробку. Есть и обувь с маркою «Варшавского мастера». Но посмотрите внимательно на буквы марки — не покажутся ли они вам аляповатыми? Или попробуйте зубами или ногтем, в удобный момент, подошву этой «Варшавской обуви». Не окажется ли эта подошва толстым картоном, поверх которого наклеена тонкая кожица? Потчевали китайцы обывателей и пельменями из собачатины или же падших от разных болезней животных, о чем, понятно, они не распространялись. Обмораживали в прорубях зимой рыбу, дабы прибавить дополнительный вес, и т.д. и т.п. «По этим примерам можно судить о предприимчивости сынов Поднебесной империи, об их солидарности между собой, понятливости, ловкости и об их искусстве составлять капитальцы, имея даже небольшие заработки», — констатировал современник.
Такое плутовство было присуще не только в кварталах Миллионки, но и многим другим торговым точкам Владивостока. Да и ловчили не только ушлые китайцы, но и наши русские торгаши, и даже в таком крутом немецком «супермаркете», как торговый дом Кунста и Альберса (ныне ГУМ), где запросто могли всучить простолюдину и даже чиновному люду какой-либо залежалый и недоброкачественный товар.
На «задание» к проституткам
Пышным цветом процветала на Миллионке и проституция. Причем здесь этим промыслом занимались не только китаянки и кореянки, но и захаживали сюда и русские дамы, отбыв «смену» в Матросской или Офицерской слободке. Даже в годы советской власти «первая древнейшая профессия» процветала в городе нашенском, по крайней мере, так было до в 20-30-х гг. ХХ в.
Один из ветеранов ТОФ, приехавший в 1932 г. строить новый советский флот на Тихом океане, как-то рассказывал автору этих строк: «Прибытие во Владивосток тысяч молодых здоровых парней вызвало эпидемию венерических болезней, был такой грех... Госпиталь, лазареты, больницы переполнились больными краснофлотцами. Я не могу объяснить почему, но в городе оказалось тогда довольно много женщин легкого поведения. (...) При этом многие из этих дам, предлагая себя морякам, как бы взамен на это пытались ненавязчиво разузнать у них различную информацию военного значения. Все это не могло не насторожить чекистов и политуправление флота. Чтобы пресечь эпидемии вензаболеваний и выявить таких любознательных особ, начальством стали подбираться краснофлотцы с высокими морально-политическими качествами. В число таковых попал и я. Нам ставилась задача путем знакомства во время увольнения с женщинами выявлять среди них проституток и вероятных агентов белогвардейского центра в Харбине. Порой в политуправлении нам сразу давали адреса, где проживали подозрительные особы, чтобы мы, не теряя время, вступили с ними в контакт и проверили их (...) Особенно кишела проститутками и различным криминальным сбродом знаменитая Миллионка. Нам, краснофлотцам, меньше 2-3 человек строго запрещалось заходить в этот квартал. Здесь запросто мог сгинуть человек, и концов его никто и никогда не отыскал бы, ведь, как до нас доводили, под Миллионкой был целый подземный город с тайными ходами и лабиринтами на многие километры. Нас на Миллионку со спецзаданиями не посылали».
«Зачистка» Миллионки
«Зачистку» Миллионки от чужеродного и деклассированного элемента, да и от всех прочих, попавших под горячую и карающую руку НКВД и милиции, удалось осуществить лишь к концу 30-х гг. Инородцев выселили за пределы края, других посадили или расстреляли. И трущобы Миллионки стали заселять трудящимися Страны Советов, которым не нашлось в городе более приличного жилья. Со временем часть строений Миллионки снесли. Однако немало владивостокцев проживает там и по сей день, зачастую без воды, имея «удобства» во дворе, с прогнившими напрочь стенами и дырявыми крышами своих трущоб.
Уже во время Горбачевской перестройки в местной прессе разгорелась дискуссия о судьбе владивостокской Миллионки, в которой участвовали журналисты, представители культуры и общественности, архитекторы. Главная мысль — спасти неповторимые, экзотические кварталы старого города, с их необычно устроенными переходами, арками, ажурными решетками, словом, своеобразную «визитную карточку» Владивостока. Реставрировать дома, отдать их людям творческим, разместить здесь сувенирные мастерские и т.д. и т.п. Однако дальше разговоров дело так и не пошло.
Источник: www.konkurent.ru
